Об устройстве небесного свода. Поход по северному Тянь-Шаню

О чём особенно хорошо думается тягучими, длящимися словно бы целую вечность, осенними вечерами в мрачноватой и болотистой Калининградской области, напоминающей в это время своими пейзажами угрюмые полотна немецкого романтика Каспара Давида Фридриха (если вам, конечно, всё-таки удастся вытащить себя за город)? О преимуществах амонтильядо перед другими видами хереса и его медленно разливающемся тепле, которое в погожий октябрьский день ловишь с жадностью вместе с последними, ещё согревающими лучами солнца, словно пытаясь пронести их запас через неумолимо наступающую тёмную половину года внутри самого себя. Приятно размышлять о непреходящей прелести женщин (об этом хорошо размышляется всегда) и скоротечности увядающей красоты яркой осени за окном. Об итогах минувшего сезона и прошедших приключениях. И, конечно, хочется планировать за картой авантюры сезона следующего.

Когда я стал думать о предстоящем лете 2019-го года - сначала в моём воздухе витали идеи о восхождении на Эльбрус или Монблан. Оценивая своё недавнее путешествие в Марокко, спустя каких-то пару месяцев, я пришёл к выводу, что Марокко хватало почти всего - здесь присутствовала и экзотика неизвестной мне исламской страны, расположенной на другом континенте, и восхождение на простую, но пленительную вершину большого хребта Атласа, ещё и в отличной компании, и давно манившая Испания, хоть и почти что проездом. Чего совершенно точно не хватало путешествию в Марокко, так это отдыха от цивилизации и прелестей дикого туристического похода. Так я постепенно пришёл к мысли, что следующий поход в горы - должен быть более продолжительным по времени и совершенно точно - автономным: без уютных приютов с пастой болоньезе и кока-колой, и, конечно, без толп туристов, выстраивающихся в очередь на подъем. В восхождении на французский Монблан или российский Эльбрус - превозмоганий с лихвой хватает, а вот от людей в горный сезон - точно никуда не денешься. Значит, мне стоит обратить внимание на менее популярные маршруты. У меня остались самые хорошие впечатления о путешествии с клубом “Спутник” в Марокко и разных других маршрутов в каталоге походов у клуба было в избытке...

Постепенно подкрался июль. И вот - я стою у выхода из своей квартиры, а рядом с порогом возвышается стражем внушительный рюкзак бренда Tatonka, объёмом 115 литров. В автономном походе на тринадцать дней - обойтись моим восьмидесятилитровым Deuter уже не выйдет. В папке с документами - билет до Бишкека через Москву. В столице Кыргызстана мне предстоит встретиться с группой туристов и отправиться с ними в категорийный поход по северной части горной гряды Тянь-Шаня, с восхождением на четырёхтысячник - вершину Иссык-Ата (4367 м.) и преодолением четырёх категорийных перевалов.

Я взвешиваю рюкзак в аэропорту Храброво: на контроле весы показывают "22 кг”. Это не слишком много для продолжительного автономного похода в горы. Однако, рюкзак мне предстоит заполнить долей общей провизии, разделенной на всех участников группы, а также горным снаряжением, часть которого я решил взять в аренду в Бишкеке у клуба “Спутник”.

От Москвы до столицы Кыргызстана лететь часов пять, плюс четыре часа придётся списать на перемену поясов. Я в этой стране впервые, но у меня совершенно нет времени думать о Бишкеке, ведь уже на следующее утро мы выезжаем на маршрут в ущелье Иссык-Ата и посмотреть город у меня не получится при всём желании. Такси везет меня из аэропорта Манас на съемную квартиру, арендованную клубом для сбора и ночёвки перед выездом на маршрут. Рассматривая в окно вечерние огни жаркого июльского Бишкека, я ещё не подозреваю - при каких обстоятельствах и насколько сильно полюблю этот город через каких-то три года. Но это совсем другая история.

В квартире с несколькими комнатами обычного многоквартирного дома  - царит хаос, сопутствующий любым туристическим сборам в продолжительные походы, умноженный на тринадцать. Именно столько человек собралось отправится в “Усложненный поход по Северному Тянь-Шаню”. Знакомлюсь с товарищами и руководителем похода - Евгением. Получаю снаряжение, которое я запросил в аренду - кошки, альпинистскую обвязку, страховку, ледоруб и каску, а также часть общей провизии, которую делят равным весом между всеми туристами. Моя доля состояла, в основном, из печенья, круп и тушёного мяса. Общий вес съестного - семь килограммов. Прикидываю рюкзак с новыми раскладами. Веса получается что-то в районе тридцатки. Понимаю, что таскать такой вес тринадцать дней вверх-вниз - это принципиально отличный от непальских прогулок опыт, где каждую ночь останавливаешься в какой-нибудь горной деревне, в которых есть еда и крыша над головой, и тащить всю дорогу нужно только личное снаряжение. Ну что же, я сам хотел сурового похода и, кажется, он обещает выйти именно таким.

Впечатлившись объемом и весом своего снаряжения, я совершаю главную ошибку похода  - соглашаюсь на предложение ребят оставить мою палатку и подселиться к ним в трёхместную, которую товарищи при любом раскладе всё равно будут тащить. Дело тут, конечно, не в высокой степени моей интроверсии, а в том, что своя палатка попросту всегда создаёт значительный уровень личного комфорта. Этот комфорт тем ценее, чем дольше предстоит приключение, но абсолютно всегда он стоит, как лишних полутора килограммов веса (моя "Hubba Hubba NX 2" весит именно столько), так и затраченных усилий по тщательной оптимизации вещей в рюкзаке ради лишнего пространства.

После сборов отмечаем знакомство и начало большого похода вечерним пивом и мясом на гриле в бишкекском кафе, недалеко от нашего временного пристанища. Этих простых радостей мы будем лишены ещё как минимум две недели. Вернувшись в квартиру, компания постепенно рассасывается по спальным местам, состоящим из спальников, расстеленных на карематах по комнатам на полу. Можно считать, что наступила первая ночёвка похода. Спать довольно тяжело. Июльский Бишкек не просто жарок, а скорее даже горяч и в квартире много туристов, завершающих свои сборы и хозяйственные хлопоты. Тем не менее, немного поспать удается.

На следующее утро мы грузим своё снаряжение в арендованный автобус. Громада наших рюкзаков впечатляет. На автобусе мы отправляемся в ущелье Иссык-Ата на горячие источники. Ущелье расположено в нескольких десятках километров на восток от Бишкека. Горячие источники и небольшой населенный пункт рядом с ними - это практически последний оплот цивилизации на нашем пути, а также финальное место рекреации перед анфиладой дальнейших превозмоганий. Глупо не воспользоваться моментом и не провести полчаса-час в тёплых водах минерального источника или пропустить последний обед вне полевых условий - в кафе “Азис”. К счастью, заведение не имееет совершенно ничего общего с болгарской поп-звездой Трояновым Бояновым, и блюда “Мразиш” там нет. Зато есть вполне аппетитный босо лагман.

Я не скажу, что после купания в минеральных источниках и плотного обеда жареным лагманом - взвалить на себя рюкзак весом 30 кг. - подвиг, но определенно что-то героическое в этом есть. Идти в первый день всего лишь несколько километров. Первый час дороги ужасно тяжёлый. Но я не первый день в туризме и знаю: это всегда так. Как только организм адаптируется к физическим нагрузкам и к весу - дорога станет куда легче. Если вы в нормальной форме - каждый следующий час практически всегда легче предыдущего - до тех пор, пока не будет достигнут определенный порог усталости. А он гораздо дальше, чем многие привыкли думать. Надо сказать, горный туристический опыт даёт очень хорошее представление о том, насколько обыденные суждения об усталости - далеки от того, на какие нагрузки в самом деле способен человеческий организм, если его хоть немного тренировать.

Наконец, набрав вверх сотни три метров за день и преодолев первичную усталость, разбиваем лагерь в ущелье недалеко от горной речки и ставим палатки. Теперь можно спокойно наслаждаться по-настоящему дикой природой Кыргызстана - за весь тринадцатидневный маршрут мы увидим лишь несколько юрт, в которых живут пастухи. Вот и вся цивилизация.

За ужином постепенно, но неотвратимо приходит понимание, что моё тело знобит, а горло начинает болеть - ровно так, как это обычно происходит при средней тяжести ОРВИ. Ничего и близко из того, что могло бы помешать мне идти дальше, но субъективная категория трудности моего приключения - ползёт на пару делений вверх - как минимум, на несколько ближайших дней. К тому же, я крайне неловко себя чувствую в таком состоянии ещё и по той причине, что спать мне придётся в центре трёхместной палатки - не в одиночестве. Морально тяжело своим чиханием подвергать риску заразиться простудой - двух других туристов. Но делать нечего - под завязку закидываюсь лекарствами и почти безуспешно пытаюсь уснуть.

Anything to declare? Да, в любом походе берите личную палатку, как бы вам не хотелось сэкономить на весе и какой бы замечательной идеей такая экономия не представлялась (просто никогда не верьте подобным мыслям).

К счастью, следующий день выдался не самым трудным. Нам предстояла радиальная прогулка на 800 м. вверх без всяких рюкзаков - всё ради акклиматизации и видов, открывающихся с горного хребта неподалеку, расположенном на высоте 3100 м. По крайней мере, первый день разгара болезни можно пережить без лишних килограммов за плечами, а это уже хорошо. Набираем высоту и проводим длительный акклиматизационный привал на хребте. Обстоятельства вполне располагают к тому, чтобы активно использовать камеру. На спуске руководитель группы проявляет профессионализм и замечает в зарослях травы и мелкого кустарника, совсем рядом с тропой - полосатую змею, в которой распознаёт среднеазиатскую кобру. Калининградская область не богата на экзотических представителей змеиных: ничего, кроме ужей и гадюк - у нас нет, и мне, конечно, любопытно рассмотреть змею поближе. Впрочем, осторожность здесь взяла верх: среднеазиатская кобра крайне ядовита, хотя человека атакует редко и обычно сначала пытается отогнать от себя шипением. Проверять этот тезис и специально дразнить змею мы не стали. Наверное, к лучшему.

День после радиальной прогулки - один из самых сложных в походе. Моя простуда не собиралась отступать и температура не спадала, а тридцатикилограмовый рюкзак нести сам себя почему-то отказывался. Мы с группой совершили долгий переход по реке Иссык-Ата к озеру Ортокёль, расположенному на высоте 3000 м. Под конец дня - к последней части перехода, вдобавок, испортилась погода и поверх мембраны пришлось надеть дождевик. Ненормальная внутреннея температура тела, выработанный жар в процессе ходьбы и необходимость носить дождевик, слабо пропускающий воздух - создавали не самые термически комфортные условия существования. Продолжающийся дождь располагал к тому, чтобы скорее поставить палатку, отужинать, сделать несколько вечерних кадров озера и отправиться спать. Я ушёл пробовать.

В длинном походе, по мере приближения к кульминации, дни постепенно теряют счёт, а время перестает восприниматься отрезками, строго регламентированными вполне конкретными часовыми нормами, которых так много в обычной жизни, и которые очень чётко встроены в общую структуру восприятия времени. Час прибытия на работу, обеденного перерыва, тренировки, период отдыха и сна, вот - выходной, а вот - обычный рабочий день. Несмотря на то, что поход имеет довольно строгий распорядок - время становится чем-то вроде совокупности перемещений в пространстве - на первый план выходит пройденное расстояние, особенность открывающегося пейзажа, совокупность ощущений от набора или уменьшения высоты, изменения природного ландшафта. Названия дней недели и номера часов определенного дня - постепенно выпадают из системы координат и стираются в сознании. “Вчера” - это не понедельник, вторник или четверг, а скорее “озеро Ортокёль” или “ужасно долгая дорога под дождём”, в то время, как завтра - не "суббота", а “морена ледника Батый” или “крутой съезд по скальнику на пятой точке”. Поэтому, слишком строгое хронологическое описание нити похода теряет свой смысл.

Кульминация тянь-шаньского похода прежде всего для меня сопряжена с началом штурмов довольно высоких перевалов (всего их было четыре, все приблизительно в районе 4 т.м. над уровнем моря) и восхождением на вершину Иссык-Ата (4370 м.).

Первый из перевалов, “Надежда” - подарил не столько веру в лучшее будущее, сколько ощущения, близкие к экстремальным при спуске по скальнику. Когда глаза видят внушительные нагромождения камней и щебня, уходящие далеко вниз - кажется, что склон, по которому ты спускаешься - невероятно крут. И что стоит только поскользнуться - сразу же покатишься в самый низ, куда только простирается взгляд, а это - несколько сот метров. В действительности, хотя склон и вправду довольно крут, а сам скальник подвижен - укатиться вниз по нему далеко не получится - почти всегда просто проскользишь с десяток-другой метров вместе с камнями, а потом затормозишь. Но организм требуется приучивать к этому совершенно телесному пониманию постепенно, шаг за шагом, каждый из которых представляется по началу движением в пропасть. Со временем, тело и сознание начинают хорошо ориентироваться в механике процесса и разоблачать иллюзорность крутизны, обретая ясность: хотя под тобой действительно длинный склон под приличным углом - падать тебе по нему на самом деле некуда - ведь это не отвесная пропасть и камни под тобой никуда не денутся. Немного проехать вниз - не смертельно. После нескольких проверок этого утверждения эмпирическим путём - ноги ступают более уверенно, а руки и вестибулярный аппарат - спокойно балансируют положение тела, используя трекинговые палки одновременно и как опору, и как своего рода ориентир-щуп. Самое главное - спускаться небольшими группами - двойками, по разной траектории, различными временными интервалами, чтобы не спустить случайно камень на кого-то из товарищей, идущих впереди - ведь одиночные камни могут падать далеко вниз, в процессе набирая внушительную скорость. Вся группа на время спуска надевает каски.

После спуска, у морены ледника Батый - устраиваем лагерь. В свободные минуты думаю о том, что все горы каменистые, но северный Тянь-Шань каменист как-то по-особенному и от того - довольно суров. Эта суровость разбавлена разве что редкими лугами и эдельвейсами - вот, пожалуй, и всё. Ничего общего с какими-нибудь видами Альпам, в которых острота и резкость горных пиков соседствует с обширными ровными зелеными лугами и сельской пасторалью. Нежности здесь не встретишь вовсе.

Переход через перевал Иссык-Ата Восточный врезался в память подъемом по крутому снежному склону, в котором кошками более опытные товарищи выдалбливают некое подобие ступеней для остальных, а затем затяжным набором высоты по леднику Петросянца. На леднике, по мере подъема, нарастает ощущение крутизны, но кошки намертво врезаются в заледеневший снег - балансировать гораздо проще - здесь тело всегда чувствует твёрдую опору в ногах. Трещины в леднике тут видны, ведь ледник открытый. Но подъем - это лишь часть приключений этого дня, ещё нужно преодолеть закрытый ледник на спуске. По закрытому леднику приходится идти очень осторожно, пробуя снег, поскольку не все трещины можно обнаружить взглядом. На пути к вершине Иссык-Ата еще перевал Западный, его мы преодолеваем в другой день.

В середине похода устраиваем днёвку и один день не идём вообще никуда. К этому времени простуда почти отступает, сохраняются лишь остаточные симптомы. Жить становится легче. Днёвка - своего рода священное приношение телу, хорошо перенесшему все трудности предыдущих дней. Оно будет признательно и поработает оставшиеся дни со свежим задором и силами. Плохо, кажется, одно - я не взял с собой наушников, чтобы слушать музыку. "Жизнь без музыки была бы ошибкой" - это высказывание Фридриха Ницше особенно хорошо чувствуешь именно тогда, когда забываешь наушники в живописное место, где и близко нет никакой цивилизации. Вдохновляющие композиции разгоняют кровь во время долгой ходьбы и набирать высоту под музыку в разы легче, приятнее и эффективнее. К тому же, она способна расправиться со скукой на больших привалах. Теперь я хорошо запомню, что брать в поход нужно не только собственную палатку, но и наушники, с большим набором треков на телефоне.

Близится главная точка похода - восхождение на вершину Иссык-Ата. Мы преодолеваем последний перевал и ставим палаточный лагерь практически под горой - на высоте приблизительно 3500 м. Место лагеря очень живописно: рядом с палатками - поляна с цветами, очаровательный вид на гряду тянь-шаньских гор и зеленые долины, распростёршиеся чуть ниже. В сотне-другой метров от лагеря - водопад, под которым удобно принимать холодный душ. Холодный душ в леденящем горном водопаде - лучшее лекарство от остатков простуды. Проверено. Вокруг палаток приходится сооружать заграждение из камней - место очень хорошо продувается ветром. Ложимся спать рано - на утро предстоит штурм вершины и встаем на него традиционно рано.

Набрать вверх в этот день нам предстояло около восьми ста метров. Учитывая, что с собой брали только штурмовые рюкзаки с самыми необходимыми вещами и небольшим запасом пищи на перекусы, задача, в рамках такого похода - не самая сложная. Пожалуй, перевалы, которые приходилось переходить с полным весом - были потяжелее. Тем не менее, называть совсем уж легкой прогулкой восхождение на Иыссык-Ату я не стану, учитывая ещё и то, что усталость в походе имеет свойство постепенно накапливаться. В плане категории трудности - летняя Иссык-Ата представляет собой что-то скорее напоминающее “1Б”, чем “2А”. Однако, нам, всё же, изредка приходилось использовать специальные технические средства на восхождении - по дороге был ледник, а часть вершины была в снегу, поэтому веревки с кошками пригодились. С другой стороны, я подозреваю, что на гору взойти можно было бы и без этих средств, поэтому на “2А” не совсем тянет. Но все эти ярлыки есть творения ума “Б” в терминологии Виктора Олеговича Пелевина, являющиеся в известной степени иллюзорными. Ум “А” видит захватывающую вершину, с которой он хочет окинуть взором Тянь-Шань, ему нет дела до пустых абстракций и ярлычков в альпинистских классификаторах.

Мы преодолеваем ледник, скальники, проходим каменистые тропы за несколько часов и выходим к подъему на горный хребет, к которому Евгений провешивает веревки. Лезем по веревкам вверх. Делаю пятиминутный привал, чтобы сфотографировать остальных участников. Авангард группы уже вовсю идёт по хребту к вершине. Идти по нему просто и приятно - вершина в прямой доступности, сам хребет, если не подходить к краю снежника - довольно пологий, никаких технических препятствий здесь не осталось, да их почти и не было. Погода отличная. Я делаю последние десятки метров до вершины и обнимаю ребят, с которыми мы уже дней девять пашем вместе. Постепенно подтягивается группа в полном составе. Все поздравляют друг друга и делают торжественные фото. Вне всяких сомнений - штурм вершины не является единственной целью похода, без которого он лишен смысла. Но минуты, когда вершина, всё же, покоряется - приятны и ценны по-особенному. Наш гид раздаёт группе призовые сникерсы. Здесь это настоящая ценность - весь поход в моем рюкзаке нет никакой дополнительной еды, только стандартный рацион туристических пайков на группу, в котором нет места особенным изыскам.

Мы были на вершине около сорока минут - я много снимал на фотоаппарат и камеру GoPro (из видеофрагментов по возвращении смонтировал небольшой ролик о походе, который разместил в конце этой записи). Затем стали спускаться вниз на обед. Погода в процессе спуска испортилась, но не критически. Вечер проводим в лагере на заслуженном и, пожалуй, желанном отдыхе.

Я редко вижу сны. Процесс сна для меня - это путешествие в небытие, необходимое для того, чтобы восстановить силы и снова быть. В ночь после восхождения мне снились строки песни Мельницы “Об устройстве небесного свода”:

“Потому что снег летит вертикально вверх,
Потому что не будет выше, смелее, слаще.
Потому что жизнь легко перешла на бег,
Мы бежим друг от друга и дальше, дальше.

И колеса вращаются, молнии, жернова,
Перемалывай сердце в пыль, пусть улетает к апрелю.
Потому что когда я люблю тебя – я права.
Снег летит, крылья кружатся, мир вращается все быстрее.”

 Вот и музыка!..

До конца похода остается три дня и одно категорийное препятствие на пути - перевал Аламедин Восточный, на котором, к слову, мы повстречали большую туристическую группу из Екатеринбурга. До этого единственные встречи с людьми - это одинокие кыргызские пастухи. Оставшиеся дни представляли собой спуск и постепенный выход к точке выброски. Эти дни - самые расслабленные в походе. От моей простуды не осталось и следа, вес рюкзака значительно снизился за счёт постепенной траты еды на группу. Все цели достигнуты и можно спокойно посвятить какое-то время фотографии - на перевалах, зачастую, просто не оставалось никаких сил даже доставать камеру, а здесь - самое время расслабиться и спокойно поснимать. У кого-то из ребят оказалась с собой “Монополия”, за которой мы скоротали один из вечеров, выпивая за партией припасенный коньяк, купленный в кыргызской деревне ещё на старте.

В предпоследний день обнаружилось, что с рассчётом припасов вышло небольшое недоразумение. Нет, мы совсем не голодали, просто суп был чуть менее густой, чем планировалось. За последними километрами только и было что разговоров о том - кто и что съест по приезду в Бишкек. Ох, как же хорошо такие разговоры умеют переводить уставшее за тринадцать дней тело в турбо-режим и придавать ногам прыти к фишишу. Кажется, в последний день похода я мечтал о хорошем люля-кебабе из баранины с огромной порцией картошки и кружке пива, размером не меньше, чем в пару литров. В горах только и разговоров, что…

Перед выходом к месту, где нас должен был забрать автобус, нам повстречалась пара охотников, двигавшихся в горы. Они спрашивали не попадались ли нам снежные барсы. “Знаете, мы и сами, самую чуточку - барсы” - про себя подумал я и молча улыбнулся.  

По дороге в Бишкек, проехали мимо резиденции экс-президента Алмазбека Атамбаева. В предыдущую ночь, пока мы ещё были на маршруте - там было жарко и, кажется, её штурмовали. По крайней мере, мы видели пару сгоревших машин на обочине и новости на моем смартфоне подтверждали, что в Кыргызстане снова случился политический конфликт. Поэтому, перед вечером, когда мы собирались отмечать завершение похода финальным ужином - руководитель группы попросил туристов воздержаться от прогулок по ночному Бишкеку из-за возможных беспорядков. Мы так и сделали.

За ужином, а, по правде сказать, по меркам последних тринадцати дней - настоящим пиром - нам выдали справки о зачете прохождения туристического спортивного маршрута второй категории сложности и значки “Турист России”. Это был прекрасный, насыщенный и непростой поход и, пожалуй, я вполне горжусь этой скромной регалией.

За отличный маршрут и организацию приключения - я благодарен клубу туристических путешествий “Спутник”, за руководство большой группой, лидерство и координацию - нашему гиду, Евгению Скунцеву, а за теплую компанию и товарищество - всем ребятам, с которыми мы вместе делили радости походной жизни в усложненных горах Северного Тянь-Шаня.

Я улетал из Кыргызстана с потерянными пятью килограммами собственного веса и смутным чувством сожаления о том, что не успел толком посмотреть Бишкек и съездить к озеру Иссык-Куль. Я ешё не знал, насколько сильно, спустя каких-то три года, полюблю Кыргызстан, как и то, при каких обстоятельствах эта страна станет мне временным прибежищем. Но, как я уже говорил - это совсем другая история.

Поздней осенью две тысячи девятнадцатого года - мне было что вспомнить за бокалом амонтильядо, тепло которого я жадно глотал, вспоминая о холодных вершинах и перевалах северного Тянь-Шаня.

P.S. Этот текст написан спустя почти полных четыре года после событий, упомянутых в нём, поэтому здесь могут присутствовать хронологические и фактологические неточности. И, хотя я всеми силами старался их избегать, я призываю не использовать этот рассказ как строгий туристический ориентир по местности и маршрутам в горах.

Видео ниже неточностей лишено, хотя и не лишено других изъянов: снимал я, в основном, на GoPro, закрепленную на кепке - прямо в процессе ходьбы, из-за чего тряски избегать практически не удавалось.

Прошу понять и простить.