Каравшин. Тропами Азиатской Патагонии

Некоторым обрывочным воспоминаниям суждено становиться путешествиями. Так и случилось с походом в ущелье Каравшин, расположенном на сервере Туркестанского хребта, в южной части Кыргызстана. В две тысячи двадцать втором году, временно проживая в Бишкеке, я раздумывал о горах, пейзажи которых, ничуть не стыдясь, напоминали красивый и величественный союз патагонских вершин Южной Америки с суровым Северным Тянь-Шанем. Но от Бишкека до Туркестанского хребта - целая Киргизия, а свободного времени на длительную поездку и поход не было. Значит, идею следовало законсервировать до более удачных времён. Здесь и подошёл черед отпуска две тысячи двадцать пятого года, перед которым я, вдруг, снова начал думать о Каравшине. 

Эти мысли посепенно превратились в планы, и вот мы уже летим из калининградского июля, выдавшегося отвратительно холодным - в жаркий город Ош через Северную Столицу. Ош - второй по размеру город Кыргызстана с гораздо более традиционным укладом, чем Бишкек и сильным влиянием мусульманства. Будет ли он обладать таким же шармом, как и столица славной Киргизии?.. Кроме предвкушения от встречи с новым географическим и культурным пластом всегда завораживавшей меня страны, в самолете преследует и лёгкая смута, связанная с высотным графиком похода. 

Нам предстояло начать маршрут на высоте 1400 м. над уровнем море в селе Узгуруш и вернуться в исходную точку через десять дней, в промежутке забравшись на максимальную высоту около 4300 м. - перевал Ак-Тюбек. Но смущала меня не высота, которая была довольно умеренной, а скорее первый день похода, в который предстояло набрать около полутора километров вверх за один дневной переход, на второй же день - оказаться уже на высоте 3700 м. Разумеется, прожжённые горные черти, имеющие постоянную акклиматизацию, могут смеяться над подобными опасениями, но я, всё же, несмотря на приличный уже опыт горных походов - провожу большую часть своей жизни за сидячей работой в своей квартире, расположенной примерно в районе двадцати-тридцати метров над уровнем моря, прибавьте ещё высоту моего кресла в сантиметрах. Но ведь бывали уже такие подъемы в моём прошлом? Бывали, и не раз! На Тубкале, к примеру, был переход из горной деревушки Имлиль (1800 м.) до приюта Refugee du Toubkal (3300 м.), а на следующее утро сразу 4161 м., привет вершина Атласных гор. Но горы разные и “горнит” в них тоже по-разному. Пока я раздумывал об этом, жена пила “Диакарб”. 

Самолёт плавно сменился классическим автобусом-”маршруткой”, везущей слегка потрепанные тела не самой маленькой туристической группы из горячего Оша - в село Узгуруш, из которого и стартовал наш маршрут. Потрепанные, поскольку, данное транспортное мероприятие занимает раза в два больше времени, чем перелет из Санкт-Петербурга в Ош - примерно часов десять. Оставшийся вечер посвящается отдыху, распитию лагера “Арпа” и сортировке вещей. Что оставить в Узгуруше, что взять с собой, а что передать… Ослам! Я не люблю, когда моё снаряжение тащат другие люди и поэтому не пользуюсь услугами непальских портеров, но в отношение ослов - никаких предубеждений у меня нет, и мы с легкой совестью передаём этим прекрасным животным весь свой бивуак через кыргыза Али - господина горных ослов, который будет сопровождать нас всю дорогу.

“Настроение в порядке - спасибо зарядке”. Именно так начинается утро первого походного дня, который обещает быть длинным и непростым. Время проверить высотный график и включить запись GPS-трека. Весь первый день мы идём через перевал Бульжума к стоянке Ак-Таш, расположенной на высоте 2950 м. Природа здесь ещё не грешила с Патагонией и вполне напоминает классический горный Кыргызстан, который вы можете с таким же успехом наблюдать где-нибудь в Ала-Арче, километров за шесть сот к северу. Весь день идётся очень легко. Подозрительно легко. Конечно, весь бивуак у ослов - это весомый фактор, но даже с его учётом - никаких обычных страданий для первого дня - не ощущалось. 

С этими мыслями я засыпал в палатке после часов десяти ходьбы вверх и вечерних посиделок у костра на высоте 2900 м. “Засыпал” - это процесс, длинною в ночь и завершить его сном мне никак не удается - ворочаюсь в палатке, ровно поставить которую у нас так и не удалось, ведь горные поляны Киргизии, являющиеся по совместительству и пастбищами, довольно суровы - везде неровности, камни, навоз. Время вставать и вкушать скудную туристическую пищу - некое подобие овсяной каши. Зарядку делать не хочется. Больше всего, ранним и довольно прохладным утром на высоте, в окружении горных хребтов - ждёшь - когда Солнце, наконец, покажется из-за одного из них, согреет тебя, и взбодрит своими лучами на новый походный день. Это происходит долго, но происходит неизменно, если погода не препятствует. А с погодой - порядок. 

Второй день ощущается значительно тяжелее первого, и по дороге на 3700 м. - слегка стучит в висках. Вся стартовая легкость куда-то улетучивается и я понимаю, что ползу где-то в последней трети группы, а я к такому в целом не привык. В этот день предстояло не только набирать около восьмиста метров вверх, но и сбрасывать столько же вниз. “Горки” - от слова “горы”, верно? Но в горах красиво и это - главное. Особенно приятно после непростого ходового дня смотреть на заходящее Солнце на стоянке Джалгычи, рядом с лагерем известной туристической компании Ak-sai Travel. Надо сказать, что расположение наших стоянок в точности повторяло расположение лагерей Ak-sai, но жили мы, разумеется, куда более скромно. 

Надеждам на то, что первая бессонная ночёвка - скорее досадное исключение, а не признак горной бессонницы - сбыться было не суждено, и я снова ворочался всю ночь в состоянии, которое только условно можно назвать полусном. Третий походный день обещал быть относительно простым, ведь набирать и спускать к конечной точке - стоянке Орто-Чашма - приходилось заметно меньше - около пятиста-шестиста метров. Излишне будет в подробностях пояснять - как сказывается отсутствие сна на физической форме и способности к длительным многочасовыи переходам, но третий день и вправду оказался не таким уж тяжёлым. В награду за пройденные километры нам досталось обширное и великолепное урочище реки с сосновными рощицами и платная полевая баня в лагере Ak-sai Travel - совсем рядом с нашей стоянкой. Баня стоила недорого, но в горном походе я в принципе готов заплатить почти любые деньги за невиданную роскошь - проснуться в чистоте и свежести, да и за расслабленность, которую ощущаешь, выбираясь хоть и из полевой, но вполне жаркой бани. 

Но и баня не помогла уладить отношения со сном. Следующему дню предстояло быть, наверное, самым тяжёлым в походе. Нам было необходимо преодолеть около восьмиста-девятиста метров через два перевала - Кош-Мойнок (3187 м.) и Кара-Суу (3702 м.), спустившись к одноименной второму перевалу стоянке, расположенной на 2790 м. На этих переходах - три ночи без сна - начали давать знать о себе в полную силу, и я припоминаю, что некоторые отрезки пути были пройдены словно на автомате, и в памяти улеглись смутно. Впрочем, я хорошо помню, что именно в этот день я, наконец, осознал - почему этот регион называют Азиатской Патагонией. Именно на этом отрезке пейзажи начали напоминать Южную Америку и перестали быть похожими на Северный Тянь-Шань, по которому я гулял целых уже шесть лет назад. Сравнение с Патагонией совсем не высосано из пальца и определенного сходства рельефов нельзя было не заметить даже после трёх бессонных ночей в состоянии спутанного сознания. Показался вскоре и центральный красавец патагонских пейзажей - пятитысячник Пирамидальный - высшая точка Туркестанского хребта. 

Радиальный выход следующего дня, суливший ещё более красочные виды на Пирамидальный, мы с женой малодушно превратили в днёвку с легкими прогулками по окрестностям лагеря, ведь других свободных дней в программе похода не предвиделось. Почти наверняка мы пропустили много хорошего, но хвала Буддам - я прервал череду бессонных ночей и неплохо отдохнул за днёвку. Ира, обычно заметно хуже переносившая высоту, - чувствовала себя прекрасно весь поход, начиная со старта. Однако, она заблаговременно пила “Диакарб”. И я осознал простую вещь: не стоит в своей самонадеянности пренебрегать достижениями современной фармакологии, даже если в других горных походах на высоте больше пяти тысяч метров - чувствкешь себя как гималайский як. Короче говоря, попросту надо было пить "Диакарб". Источником моего ошибочного решения, очевидно, была фиксация на численной репрезентации абсолютных высот похода. Не следовало недооценивать резкость набора высоты в первые дни, ведь в Непале к тем же пяти тысячам мы приближались очень плавно, и редко в первые дни набирали больше шестиста-восьмиста метров.

Примерно на шестой день, уже после днёвки, которая в сущности была “экватором” похода - я почувствовал себя, наконец, в полной мере акклиматизированным. Вот теперь я вернулся к своему нормальному темпу переходов и присоединился к авангарду туристической группы под несравненную Лану дель Рей в наушниках, которая, кажется, пела строчки из песни: “Fucked My Way Up to the Top”, простите мой калифорнийский. Пройти достойно обратный путь к Орто-Чашма через знакомые уже - Кош-Мойнок (3187 м.) и Кара-Суу (3702 м.) - не помешали даже проблемы с водной на данном участке маршрута. Хотя, разумеется, преодолевать продолжительные отрезки пути под августовским палящим солцнем Киригизии - определенный челендж. Спасибо участникам группы, жертвовавшим мне свои предпоследние капли из фляг.

Настоящим подарком неба, ради которых и ходишь в горы - стала кристально чистая и тихая звёздная ночь под перевалом Ак-Тюбек (4324 м.) - высшей точкой маршрута, которую предстояло преодолеть на утро. Пару часов мы с женой гуляли по горам вокруг лагеря, в котором наша группа собралась петь песни у костра вместе с погонщиком ослов Али, а из-за вершин то и дело подсматривала за нами яркая и круглая Луна, то скрываясь за окружавшими нас хребтами, то выглядывая из-за них вновь. Добрейший Али, надо сказать, каждый вечер заботился о нас и следил не только за своими осликами, но и за тем, чтобы в лагере горел костер. 

Ак-Тюбек на следующий день мы преодолели в отличном темпе и я чувствовал - вот теперь можно было бы забираться хоть бы даже и выше. Перевал Ак-Тюбек - это вторая точка, где в полной мере чувствуешь себя в Азиатской Патагонии, по иронии судьбы расположенной в противоположном часовом поясе от Патагонии американской. Безоблачное небо и взятый темп - вполне позволяли отдыхать и фотографировать на перевале вдоволь, а фотографировать было - что. 

Теперь предстоял лишь полуторадневный спуск в Узгуруш по долинам и тропам, виды которых уже снова довольно быстро перестали напоминать о Южной Америке. Последний день, в который мы сбрасывали около 1500 м. вниз - выдался по-настоящему раскаленным, ведь на высоте 2800 м. всё ещё довольно прохладно, в то время, как в Узгуруше стоял настоящий зной. Пройдя плавно около восемнадцати километров из горной прохлады - в пекло, и, оказавшись в Узгуруше, мы с жадностью опустошили несколько бутылок холодной “Арпы”, никогда прежде не бывавшей ещё настолько вкусной. 

На следующий день из Узгуруша мы отправились в Ош, где попрощались с группой. Больше всего я сочувствовал тем её участникам, которым необходимо было быстрее покинуть Ош и Киргизию, и взявшим билеты на самолёт чуть ли не на следующее утро. Нас же с Ириной ждал интересный опыт: никогда прежде мы не селились сразу же после гор в пятизвёздочные отели. Оказаться в комфортабельном номере хорошего класса прямиком из палатки, которую день назад мы ставили чуть ли не на сухом навозе - это именно те контрасты, которые заставляют чувствовать жизнь и её удовольствия ярче. Впереди у нас были несколько дней отдыха, которые мы посвятили уже не полевой бане, а бассейну и спа. И, конечно, Ошу, прогулки по улицам, рынкам и паркам которого - доставили нам большое удовольствие…

В последний вечер перед вылетом из Киргизии в Москву - я больше всего почему-то думал о том, что почитал бы за огромную честь - быть с погонщиком ослов Али - гражданами одной большой и дружной страны. Но как бы ни располагались границы политических карт - целый багаж впечатлений об этом крае я забираю вместе с собой, с неизменными к нему любовью и надеждой вернуться за новыми. Не оштрафуют ли за перевес?..