И слово стало плотью

Знаете, я точно не собираюсь быть бьюти-блогером. Однако, со мной случился опыт, рассказ о котором придётся всё-таки отнести именно к этому жанру и воздержаться от которого я не в состоянии. Но я не буду рекламировать вам новый корейский лосьон для лица, а расскажу про тату.

Как люди выбирают себе татуировки? И нельзя ли вопрос развернуть наоборот: не выбирают ли татуировки людей? Предоставлю бьюти-мудрецам искать ответ, а я лишь поделюсь своим скромным опытом.

Лет до тридцати я вообще не задумывался о татуировках. Я видел татуировки на других людях и относился к ним нейтрально, не имея ничего “против”, но и ничего особенного “за”. Постепенно, впрочем, во мне копились примеры друзей и знакомых, чьи татуировки я считал очень удачными и, безусловно, представляющими эстетическую ценность. Эти мысли неизбежно трансформировались в вопрос: почему бы не сделать тату себе?.. Но что и как конкретно нужно сделать? Напиться со своей возлюбленной и отправиться в ближайший пункт писать на ноге её имя, а то и рисовать портрет? Набить на спине Эверест потому что любишь горы? Если у вас есть такие татуировки, значит, господь наш Сиддхартха Гаутама - определенно отвесил вам огня побольше, чем мне. Уважаю. Но я лишь скромно дал себе обещание - сохранять образы, которые меня преследуют - в копилку идей. Если с чем-то не получится расстаться в течение долгого времени - я разберу это всерьез. Так и случилось с картой таро под номером девять - моей первой татуировкой. В схожем русле вызрела и вторая, которая прямо сейчас ещё заживает на плече. Но с ней гораздо сложнее и интереснее. Поэтому, только о ней я и рискну рассказать.

Откуда идея набить на плече Лану дель Рей в арт-нуво, в духе работ художника Альфонса Мухи? Я большой поклонник творчества и образов американской певицы - это аргумент. И арт-нуво я тоже люблю. Но вещей, которые мне по душе, прямо скажем, немало, в то же время, левое плечо - всего одно. Всему виной - довольно удачно, пусть и весьма небрежно стилизованный под работы Мухи - плакат певицы, подаренный лет шесть назад, и висящий у меня в комнате по сей день. Этот плакат всегда имел на меня какое-то не вполне объяснимое магнетическое влияние. Он пережил капитальный ремонт в квартире, ревность, почти случайную порчу и другие жизненные неурядицы. Его следовало принимать как константу моей жизни. В плакате было какое-то манящее смутное противоречие и игра смыслов, которые я, до определенного момента не особенно пытался распознать. До поры до времени они терпеливо ждали своего часа.

Года полтора назад - вечером за бокалом вина меня посетила вкрадчивая мысль: “А что, если?..”. “Да нет, Жень, иди проспись, вино какое-то дурное”. Проспаться получилось. Но через какое-то время мысль вернулась. И стала регулярно возвращаться с растущей властью и напором, и я уже не мог списать это на вино, настроение вечера или какую-то сиюминутную прихоть. “I can hear sirens, sirens”. Сирена с лицом Ланы дель Рей голосила слегка прокуренным голосом одно: “you're so art deco”. И делала это все более настойчиво. Как мог я устоять?

В свои тридцать шесть - я не считал себя таким уж наивным человеком. Это было наивно. Я всерьез решил изучить работы художников тату салонов Калининграда в контексте своей новой идеи. Не найдя примеров работ, выполненных непосредственно в стиле арт-нуво, я решил отправиться с визитом к тату-мастеру, наиболее близкому, как мне показалось, моей концепции. Я изложил свою идею, подчеркнув, что элементы арт-нуво мне крайне важны, и заплатил за эскиз. Первый и последний эскиз, сделанный в Калининграде - я получил довольно быстро. Честно говоря, от арт-нуво там не было совсем ничего, а всё, что было - было из рук вон плохо. Огромные, монолитные иссиня-черные прокрасы, искажённые черты лица, неуместные странные детали, вроде пикового туза, застрявшего в волосах. Всё пахло как кустарная подделка под Dior Poison - так же беспощадно и забористо. Я открыл окно, вдохнул свежего балтийского ветра и трезво сказал себе, что с наскока эту идею ты не возьмешь. А в Калининграде - не возьмешь никак.

Я перевел задачу в фоновый режим и периодически искал мастеров в более крупных городах России - с прицелом на арт-нуво и neotraditional. Всё это продолжалось около года, но времени я тратил совсем немного. Некоторые ссылки на профили тату-мастеров я записывал, но большого желания заявиться на консультацию не возникало. Одним октябрьским вечером я твёрдо решил двигать историю вперёд прямо сегодня. Весь вечер я искал мастеров с запросом на Альфонса Муху и арт-нуво, стараясь выжать максимальную релевантность моим намерениям из выдачи поисковика, пока, в конечном счёте, не обнаружил следующее описание на сайте:

“Меня вдохновляют арт-нуво, Альфонс Муха, готическая архитектура и фольклор.” Ирина Артшмель, Wisdom Tattoo, Москва

Я протер глаза и перечитал ещё раз - ничего не изменилось. Мастеров, работающих в неотраде, не так уж и мало. Но ещё никто не заявлял в своем профиле, что вдохновляется арт-нуво и непосредственно Альфонсом Мухой. Рассматриваю работы Ирины в галерее и понимаю - мне точно на консультацию. В студии быстро ответили и предложили выбрать удобный день для видеозвонка с Ириной.

В назначенный час слегка волнуюсь под давлением надежд и разочарований. Практически с первых минут разговора начинаю отдавать себе отчёт в двух вещах. Во-первых, это очень приятное знакомство, крайне располагающее к тому, чтобы делиться деталями своей идеи. А во-вторых - я обратился к настоящим профессионалам своего дела. Это касается и Ирины Артшмель, и самой студии Wisdom Tattoo. За час-полтора консультации я получил исчерпывающую информацию об условиях работы мастера и салона, этапах совместной проработки идеи и эскизов, советы - на что опираться в техническом задании и как его писать, а также все сведения о процессе нанесения татуировки и последующего заживления. Но главное, что поставило точку в вопросе - в ходе разговора, уже после короткого знакомства с моим основным референсом и общими чертами концепции - Ирина стала делиться со мной художественными деталями возможной татуировки. Деталями, которые долгое время существовали в моей голове в виде фантазий. Зарисовки, которые я не успел ещё исторгнуть во внешний мир из своей головы - начинали обретать конкретную реальность через слова художника. И мне эта реальность нравилась.

Я получил от Ирины детальные сведения о всех условиях и этапах работы ещё и в виде текста, который я внимательно изучил, чтобы в конечном счёте выбрать даты визита и согласиться на разработку эскиза. Мой визит в Москву на первый сеанс мы запланировали через полтора месяца. А за ближайшие три недели мне предстояло написать техническое задание, на основе которого Ирина уже могла бы разработать эскиз.

Настало время разобраться - в чём состоит природа влияния этого моего плаката и какого волка эта природа кормит. Почему я так сильно хочу сделать портрет, изображённый на нём, частью своего тела? Я стал вечерами подолгу смотреть на плакат, извлекая образы и ассоциации, возникающие внутри меня. Что было ясно сразу - все вещи, которые берут за душу всерьез - всегда динамичны и, следовательно, имеют внутри себя противоречие и конфликт. Но в чём конкретно состояла диалектика образа и каков конечный эмоциональный результат этого столкновения, который мне требуется зафиксировать в техническом задании? Какова его механика? Лана дель Рей в венке из красных маков - определенно воплощает сексуальность, а следовательно и призыв к жизни. Но почему, кроме этого, я чувствую грусть и тоску? Почему художнику из калининградского тату-салона пришло в голову добавить пиковый туз, а не червовый? Почему образ роскошной девы так напоминает о смерти? Заявленное на плакате-афише место концерта певицы - кладбище “Голливуд Навсегда”. Не потому ли так по-особенному ярок образ Ланы дель Рей, и такой жизнью дышат маки в её венке?.. Разве, заданный в виде смерти фон, не выявляет красоту ТЕКУЩЕГО момента сильнее, обостряя весь эротизм восприятия, одновременно, рождая вместе с этим и печаль? А если поставить вопрос ещё радикальнее - не выступает ли эта преходящесть необходимым условием красоты?.. И разве не тоской, ходящей рука об руку с чувственностью, наполнено, во многом, для меня творчество певицы? И только ли творчество певицы этим наполнено?

Я записываю ассоциативные ряды в техническое задание достаточно подробно - как просила Ирина, и мне становится легче, потому что, кажется, мне удалось подобрать свой главный ключ к преследующему меня образу.

Во мне, при этом, рождается мало с чем сравнимое чувство значимости слов - тем художественным образам, которые я облекаю в них, вероятно, суждено воплотиться на теле в самом буквальном смысле - через сознание и руки художника, став в конченом счёте изнанкой моего собственного тела.

С остальными элементами технического задания проще - я указываю место, определяю размер и цвета, отмечаю табу, и, конечно, выбираю дополнительные референсы - реальные портретные фотографии Ланы дель Рей, которые я считаю удачными для задумки. Без внутренних пререканий следую совету Ирины - подбирать фотографии в три четверти, а не в анфас. Выбираю с десяток, ранжирую по значимости, отметив главное - фото с обложки журнала L’Officiel Paris 2013-го года авторства Николь Нодлан, на котором певица предстает в образе, навеянном жаркой Испанией. Кажется, всё готово к отправке.

Ира принимает задание и референсы без лишних комментариев. За неделю до сеанса начинаю немного волноваться: вдруг, я написал какую-то пространную дичь, с которой мастеру тяжело работать? К тому же, работа над эскизом начинается за четыре дня до сеанса, который состоится в Москве - и я пока понятия не имею - что, в сущности, за татуировку я лечу делать. Я вспоминаю видео-разговор и консультацию и снова листаю профиль мастера. После чего мне становится совершенно спокойно. Я верю Ирине Артшмель.

Я просыпаюсь от будильника за три дня до сеанса и по привычке открываю уведомления. Сообщение от Ирины. Сердце слегка замирает - все-таки первый эскиз. Выкуриваю сигарету, чтобы взбодриться. Наконец, открываю эскиз. Первый эскиз - без проработки деталей, но я сливаюсь с ним целиком.

Пошла вторая сигарета. После минут двадцати - выкуриваю третью и понимаю, что, кроме небольшой ремарки о наполнении надписи тенями - мне добавить нечего. Забирайте моё плечо, оно теперь ваше. Где мой самолёт в Москву?..

Самолёт приземляется в Москве за день до сеанса. Любоваться огнями вечерней столицы из окна такси мне мешает легкое волнение. Завтра с утра Ирине уже предстоит начать работу над татуировкой, но у меня всё ещё нет финального эскиза с проработанными деталями. Успею ли я внести какую-то корректуру, если она потребуется? Волнение берет верх - я пишу Ирине. Ира обещает готовый эскиз через двадцать минут и дополнительный вариант в цвете, работу над которым она заканчивает прямо сейчас. Почти добравшись до гостиницы, получаю долгожданное сообщение с тремя вариантами татуировки, отличающимися цветовым наполнением. Все с проработанными деталями, от которых, признаться, теряю дар речи. Мне остаётся сделать единственное: выбрать вариант с нужными цветами. И снова править нечего. Но выбрать не так просто: мне нравятся все.

Прокручиваю в голове детали своего технического задания и усилием воли останавливаю себя на эскизе с двумя основными цветами (2) - всё-таки он лучше всех передаёт заданный контраст. Вот теперь можно расслабиться. Очень хочется выпить вечером, но я этого не делаю, решая соблюдать все рекомендации тату мастера максимально строгим образом. Алкоголь перед сеансом противопоказан.

На утро я звоню в дверь студии Wisdom Tattoo. Меня встречает администратор и предлагает заполнить документы за кофе, пока Ирина готовит рабочее место. Осматриваюсь. Студия напоминает одновременно храм, художественную галерею и музей мифологии - повсюду яркие мифологические образы, картины, награды тату-мастеров в различных конкурсах. На стене есть место и работам Альфонса Мухи. Догадываюсь, чьих рук дело.

Наконец, Ирина просит меня пройти к своему рабочему месту. Забегая вперёд - мне предстоит провести здесь в общей сложности тридцать два часа, разделенных на четыре сеанса - по два за каждый прилёт в Москву. Больше двух сеансов подряд Ирина проводить не советует - кожа устаёт.

Работа начинается с “примерки” вырезанного эскиза на плечо - с тем, чтобы выбрать точное расположение будущей татуировки. Кручусь перед зеркалом, в полной мере понимая, насколько важен этот момент. Мышцы плеча достаточно подвижны - если ошибиться с расположением татуировки хотя бы немного - есть большой риск, что изображение будет деформироваться. В случае с портретом это может быть особенно неприятно. Прислушиваюсь к своим мыслям и советам Ирины, оставляя приоритет за ними. Здесь я доверяю Ирине чуть больше, чем себе - я ведь не художник. Наконец, точное расположение выбрано и мастер начинает работать тату-машинкой.

Следующие семь - восемь часов пройдут для меня в легком полу-трансе. Мне совсем не кажется, что делать татуировки на руках как-то болезненно. Да, есть чувствительные места, но, в целом - ничего такого, что трудно было бы терпеть подолгу. К тому же, у студии Wisdom Tattoo отличный вкус на музыку и я периодически забиваю треки в Shazam. Результат первого дня - полностью проработанный контур татуировки. Ирина смазывает мою руку кремом и заворачивает в пеленку.

Если первый день был посвящен всецело контуру рисунка, то во второй - Ирина прорабатывает тени. Мне хочется поговорить, но когда я вижу - насколько внимание Ирины поглощено работой и с каким усердием она отдается своему делу - я не решаюсь её отвлекать. Здесь сейчас происходит чистое священнодействие. Художественная работа на бумаге - для меня, человека, неспособного нарисовать вообще ничего - уже подобна магии. Но проработка сложного рисунка на коже живого человека - находится за пределами моего понимания. Да, татуировки поддаются коррекции. Но художник не может вырвать кусок кожи, скомкать и выбросить в мусорное ведро, начав с чистого листа, если что-то пошло не так. Поэтому я стараюсь молчать. За восемь часов мы делаем, кажется, единственный перерыв - на обед, и я восхищаюсь способностью Ирины работать с такой степенью сосредоточенности. Результат не заставляет себя ждать. К концу второго дня на моей руке уже есть вся “душа” и завершенный “скелет” рисунка - портрет без полных контрастов и прокраса. И он приводит меня в восторг. В сущности, он превосходит все, что я себе представлял, когда только мечтал о реализации своей задумки. Но прямо сейчас его необходимо было поместить в пеленку для заживления. Я улетаю в Калининград - с тем, чтобы вернуться в Wisdom Tattoo через месяц с небольшим.

Надо сказать, что процесс заживления у меня происходил довольно быстро и в пеленке я проходил каких-то полтора дня, после которых сукровица перестала выделяться, оставалось лишь промывать татуировку и обрабатывать руку специальным заживляющим кремом “Tattoo Revive”, которым меня щедро снабдили в студии. Откладывать завершение работы точно не входило в мои планы, и через короткое время я уже бронировал дату следующего визита в Москву.

К третьему сеансу осень сменилась зимой, а доверие к Ирине - абсолютной уверенностью в ней. В кресле я спокоен почти как Гаутама Будда, расположившийся на дне небольшого террариума Wisdom Tattoo, в котором есть и другой житель - местный змей.

Ирина всецело поглощена контрастами. Я молчу и периодически опустошаю кофе, которым меня снабжает Кира - администратор студии. Всё происходит по привычной формуле. На четвертый день остаются контрасты лица и прокрас цветов. День пролетает быстро, на часах - семь вечера. Цветы постепенно алеют, все готово. Ирина накладывает компресс, позволяющий снизить естественную красноту кожи после свежей двухдневной работы, чтобы её результат можно было фотографировать. Вот теперь теперь мы оба расслабились и начали говорить. Пока кожа релаксировала под действием компресса, мы делились друг с другом совершенно отвлеченными историями из жизни и каких-то путешествий, за которыми пролетел почти час. Ключевой момент настал - пора к зеркалу.

Я уже знал, что увижу в нем нечто большее, чем просто красивую женщину на своем плече, скопированную с какого-то плаката. В зеркале в полной мере отражалось визуальное завершение непростой концепции, о которой я мечтал последние полтора года. Я наблюдал ожившую мысль, поданную через образ американской певицы, безукоризненно выполненный в стиле арт-нуво. Благодаря Ирине, этот образ стал частью меня.

Излагать чувства в словах мне куда проще, чем рисовать. Но для того, чтобы в полной мере выразить ту признательность, которую я испытываю к Ирине Артшмель - искусному мастеру своего дела и прекрасному художнику, как и к студии “Wisdom Tattoo” - храму, собирающему под своей крышей таких талантливых людей - моих слов не хватило. На прощание я поклонился.

В самолёте домой я надел наушники. Лана дель Рей пела строки из песни Леонарда Коэна “Chelsea Hotel No. 2”.

“And clenching your fist for the ones like us who are oppressed by the figures of beauty”.

Lana Del Rey Chelsea Hotel No2

0:00

/219.288

1×